Тихий переворот XXI века – это Цифровая Идентичность.
Сейчас в мире происходит нечто грандиозное, и лишь немногие это осознают. Перемена, которая не освещается на экранах, не обсуждается в парламентах, не вызывает демонстраций и политических дебатов. Перемена, которая, тем не менее, затронет жизнь каждого человека на планете. Она называется цифровая идентичность (Digital ID). И за этим техническим, казалось бы, невинным термином кроется эпохальное преобразование: превращение человеческого существования в цифровую запись, которую можно контролировать, приостанавливать, изменять или удалять одним нажатием кнопки.
Великобритания уже объявила, что к концу текущего парламентского срока новый цифровой идентификатор станет обязательным для тех, кто хочет работать. Мера представляется как инструмент борьбы с нелегальной занятостью и уклонением от уплаты налогов. Однако фраза «ты не сможешь работать без цифрового идентификатора» сигнализирует о чем-то более глубоком: о связи права на труд с цифровым послушанием. Отныне твое существование, работа и транзакции будут зависеть от обладания цифровым удостоверением личности, контролируемым государством и, как следствие, банками и корпорациями.
Это явление носит глобальный характер. В Соединенных Штатах двадцать пять штатов уже приняли программы цифровых водительских удостоверений. В Европе в 2023 году был утвержден регламент EIDAS 2.0, который обязывает все государства-члены иметь национальный цифровой кошелек идентификации к 2026 году. Китай в этом году запустил государственное приложение для идентификации, интегрированное в систему социального кредита, которая оценивает «поведение» граждан. Южная Корея, Сингапур, Нигерия, Объединенные Арабские Эмираты — все они уже на шаг впереди.
За этим совпадением намерений стоит общая основа. ООН поставила в качестве цели Повестки 2030 «предоставление юридической идентичности всем людям». Финансируют программу Всемирный банк и Всемирный экономический форум. Согласно Инициативе Всемирного банка ID4D, более 100 стран уже внедрили или разрабатывают системы цифровой идентификации. На бумаге обещание заманчиво: меньше мошенничества, больше безопасности, удобство в транзакциях, социальная интеграция для одного миллиарда человек, живущих без официальных документов. На практике, однако, это означает, что само существование гражданина зависит от цифрового ключа, управляемого кем-то другим.
Так что же это такое, эта цифровая идентичность? Не просто фотография водительского удостоверения в твоем мобильном телефоне. Это программное обеспечение для распознавания существования. Приложение, которое включает все твои личные данные: имя, дату рождения, ИНН, сведения о здоровье, биометрию, банковские счета. Оно проверяется «доверенным органом» — государством или частной компанией — и обещает абсолютную безопасность через шифрование и распознавание лиц. Теоретически, всё кажется простым и эффективным. На практике, однако, эта концентрация данных превращает гражданина в цифровой профиль, который может быть заблокирован или удален в любой момент.
Наиболее ярким примером является Китай. Национальная цифровая идентификация — это не просто электронная версия старой. Она связана с системой социального кредита, которая присваивает баллы послушания. Тот, у кого высокий балл, получает привилегии: более легкие кредиты, путешествия, доступ к государственным услугам. Тот, у кого низкий, видит, как его жизнь ограничивается. Журналисты, критиковавшие режим, обнаружили, что не могут купить билет на поезд. Граждане, отказавшиеся от государственных прививок, были исключены из общественного транспорта. Каждая попытка совершить транзакцию проходит через алгоритм. Если система не одобряет того, кто ты или что ты говоришь, твоя жизнь просто перестает функционировать.
Примеров безчисленное множество. Пенсионеры, которых лишили пособия, потому что сканеры отпечатков пальцев не распознали их истёртые руки. Работники, которые не могли купить продукты, потому что их приложение «зависло» [дало сбой]. Цифровая ошибка может быть равносильна исчезновению. Если система тебя не распознаёт, ты не существуешь.
Тихое распространение этих систем, пожалуй, самый тревожный элемент. Лишь немногие средства массовой информации занимаются этой темой, а если и занимаются, то преподносят ее стерильно. В Соединенном Королевстве новость о том, что правительство Стармера поддерживает введение цифровой идентификации для работы и аренды жилья, была представлена тремя разными способами: левые СМИ увидели в этом угрозу конфиденциальности, правые — государственный тоталитаризм, а нейтральные — «модернизацию». Однако за риторикой технологического прогресса общество подталкивают к системе, в которой участие в экономической и социальной жизни предполагает полное цифровое соответствие.
Европейский Союз уже сделал решительный шаг. Регламент EIDAS 2.0 предписывает каждому государству-члену иметь «национальный цифровой кошелек идентификации» к 2026 году. С помощью этого приложения гражданин сможет подключаться к своему банку, платить налоги, подписывать документы, голосовать, путешествовать, совершать покупки. Другими словами, все жизненные функции будут привязаны к одному уникальному цифровому идентификатору. В Греции переход уже начался с gov.gr Wallet и интеграции Реестра граждан. Новые удостоверения личности, хотя и представляются техническим обновлением, открывают путь к полной унификации всех личных данных в едином цифровом профиле.
Риторика правительств всегда одинакова: безопасность, удобство, интеграция. Они утверждают, что цифровые удостоверения личности уменьшат мошенничество, упростят транзакции и помогут бороться с нелегальной иммиграцией. Они сэкономят время и деньги, устраняя бюрократию. Эстония, первое полностью оцифрованное государство, заявляет, что ежегодно экономит 2% своего ВВП благодаря электронному управлению. ООН представляет эту меру как «ключ к устойчивому развитию». Итак, мотивы создания электронного идентификатора, на первый взгляд, кажутся безобидными и благоприятными для общества.
Вот только та же самая технология, которая предлагает удобство, является и идеальным инструментом контроля. История показала, что власть никогда не довольствуется надзором — она всегда стремится к навязыванию [собственной воли]. И это становится очевидным, если рассмотреть, как государства уже используют экономическую власть в качестве механизма дисциплины.
В 2022 году в Канаде правительство Трюдо объявило чрезвычайное положение для борьбы с протестами «Конвоя свободы». Простым административным распоряжением оно приказало банкам заморозить счета граждан, которые жертвовали деньги протестующим через GoFundMe. Не было ни обвинения, ни судебного решения. Люди проснулись и обнаружили, что не имеют доступа к своим деньгам. Аналогичные инциденты произошли в этом году в Грузии, где правительство заморозило счета НПО и юристов, помогавших протестующим. Их «преступлением» была поддержка права на протест.
Эти инциденты являются предупреждающими знаками. С унифицированной системой цифровой идентификации для блокировки доступа не потребуется ни банк, ни суд. Это можно будет сделать автоматически, на основе алгоритмических критериев или правительственных списков. Закон о «борьбе с отмыванием денег» уже дает государствам возможность замораживать счета за «подозрительную деятельность». Но что означает «подозрительная»? Пожертвование политическому движению? Покупка биткойнов? Участие в бойкоте? Всё это может быть охарактеризовано как «незаконное», не будучи таковым по закону.
Еще более опасно корпоративное измерение. Amazon, Uber, Apple и десятки других компаний участвуют в пилотных программах по идентификации клиентов через цифровые ID. На практике цифровая идентификация может превратиться в «супер-cookie», который отслеживает каждый аспект вашей жизни: покупки, предпочтения, маршруты, финансовые операции. Эта информация, объединенная с искусственным интеллектом, приводит к так называемому динамическому ценообразованию: разная цена для каждого клиента в зависимости от его профиля.
Представьте: вы находитесь в аэропорту после десяти часов полета. Система знает, что вы устали, голодны и готовы платить. Тот же самый сэндвич, который вчера стоил двенадцать евро, сегодня для вас стоит двадцать пять. Ваш сосед покупает его дешевле, потому что алгоритм считает его более «чувствительным к цене». Ticketmaster уже применяет это. Авиакомпании — тоже. С цифровым ID эта практика распространится повсюду: на страхование, жилье, транспорт. Вы не сможете ни о чем договориться, потому что система будет знать всё.
И есть третье измерение — слежка. Некоторые американские штаты уже запустили приложения для цифровых прав, которые имеют функцию «phone home»: каждый раз, когда вы им пользуетесь, в правительственную базу данных отправляется сигнал с точным временем и местоположением. Результатом является полный цифровой файл ваших перемещений и деятельности. «Цифровая тень», которая следует за вами повсюду. И если этот механизм будет установлен, его невозможно будет отменить.
Всё начинается с «благой целью»: безопасность, удобство, устранение мошенничества. Однако каждое расширение открывает новые области контроля. Сначала привязывается водительское удостоверение. Затем паспорт. А потом банковский счет «для большей безопасности». В конце концов, всё ваше существование зависит от одного идентификационного кода. Если какое-либо правительство, компания или алгоритм решит, что вы принадлежите к «неправильной стороне», он просто закроет доступ ко всему: к платежам, поездкам, работе. Без какого-либо судебного процесса. Без проверки. Без подотчетности.
Вот истинный страх, стоящий за цифровой идентичностью. Не технология, а концентрация власти. Это не теория заговора. Это технополитический план, который уже реализуется, тихо и законно. Граница между цифровым удобством и цифровым деспотизмом тонка, и История учит, что, как только власть получает возможность, она никогда не останавливается на первой стадии.
В Греции эта тема остается почти незамеченной. Новые удостоверения личности представляются как «модернизация», gov.gr как «удобство», цифровые подписи как «улучшение обслуживания граждан». Но никто не обсуждает, что означает, когда всё существование человека — ИНН, AMKA, банковские счета, медицинские данные, голосование — собирается в единой цифровой платформе. Кто контролирует, кто наблюдает, кто гарантирует, что эти данные не будут использованы против вас?
*АМКА (AMKA) — это греческая аббревиатура, которая расшифровывается как Аριθμός Μητρώου Κοινωνικής Ασφάλισης и означает:
Регистрационный номер социального страхования (Греции).
По сути, это уникальный идентификационный номер социального страхования и трудовой деятельности каждого жителя Греции (аналог российского СНИЛС, американского Social Security Number или немецкого Sozialversicherungsnummer).
Он используется для:
- Доступа к государственному медицинскому обслуживанию и здравоохранению.
- Оформления на работу и начисления пенсионных взносов.
- Получения пенсий и различных социальных пособий.
Правда в том, что цифровая идентичность — это не просто технология, это идеология. Это инструмент, с помощью которого гражданин превращается в управляемую единицу информации. И это основа, на которой может быть построен новый тип тоталитаризма — не военного или партийного, а технократического. Тоталитаризм алгоритма.
Эпоха цифровой идентичности приходит не с сиренами и войсками, а с уведомлениями и приложениями. С обещанным «удобным входом» (easy login). С комфортом экрана, который не заставляет задуматься о том, что ты теряешь, пока приобретаешь удобство. И когда ты это поймешь, будет уже поздно: твоя свобода будет встроена в приложение, которое может отключить тебя от самой твоей жизни.
На карту поставлена не технология, а свобода. И если общество не поймет вовремя природу этого «новшества», будущее не будет ни цифровым, ни человеческим — оно будет просто контролируемым.
