Раньше у руля стояли глобалисты — идеологи единого мирового порядка. Они продвигали цифровую идентификацию, пандемию, климатические налоги. Их цель — централизованное мировое правительство, где решения принимаются не народами, а глобальными институтами, такими как ООН, ВОЗ, Всемирный банк. Сегодня мир переживает один из самых драматических этапов в своей истории — эпоху цифровизации, когда влияние технологий выходит за рамки экономики и начинает напрямую формировать политические, социальные и даже философские процессы. На смену традиционным элитам, которые веками опирались на деньги и власть, приходят новые игроки — глобалисты-технократы. Их цель — общество, где власть принадлежит не политикам, а тем, кто контролирует технологии. Новая сила создает алгоритмы, которые решают, кто ты, сколько можешь потратить, а сколько накопить, и куда можешь поехать отдыхать. Технократы — владельцы крупнейших корпораций, контролирующие инфраструктуру будущего: спутники, производство роботов, искусственный интеллект, базы данных и цифровые валюты. Они не борются за территории — они управляют потоками данных. Они не захватывают государства — они делают их ненужными. Технократы не стремятся к мировому правительству в классическом его понимании.
Их модель — «оптимизированное общество», управляемое технологиями (в идеале управляемое ИИ)
- Вместо денег — цифровые единицы со сроком годности, которые можно заморозить или аннулировать одним кликом.
- Вместо выборов — рейтинги граждан, рассчитанные алгоритмами.
- Вместо независимых государств — технологические анклавы и финансовые зоны с корпоративными законами.
- Вместо паспортов и наций — лайфстайл корпорации с подпиской, типа Tesla, Meta или Apple.
Старые семьи, «старые деньги», династии, которые столетиями формировали мировую элиту, не исчезли. Они адаптировались. Часто именно они контролируют финансовые механизмы, через которые технократы получают доступ к ресурсам. Более того, многие технократы сами становятся частью этой системы, теряя независимость ради выгоды.
Глобалисты-технократы продвигают концепцию «технаты», что предполагает создание автономных или полуавтономных технократических государств или городов, управляемых с использованием передовых технологий, искусственного интеллекта и научных методов. Идея технатов предполагает, что управление, экономика и социальная жизнь будут основаны на принципах эффективности, рациональности и технологического прогресса, а не на традиционных политических системах.
Под лозунгами «информационной независимости» и «цифрового суверенитета» все больше стран продвигают идею создания собственных мессенджеров. Такие проекты подаются обществу как ответ на внешние угрозы, санкции и слежку западных корпораций. Однако за внешней оболочкой патриотизма скрывается инструмент для тотального контроля. Национальный мессенджер – это не только технология, но и политическое оружие.
Разработка национальных мессенджеров и переход на них стали общемировой тенденцией.
Во многих странах государственные соцсети работают уже более 10 лет. Сегодня более 20 стран развивают национальные мессенджеры, стремясь к цифровому суверенитету и защите данных. Вот пример нескольких стран:
Tchap (Франция). Мессенджер Tchap работает с 2019 года. Его запустили специально для государственных служащих. Разработкой занимались Интерминистерская дирекция по цифровым технологиям и Национальное агентство по кибербезопасности. Цель — защитить внутренние коммуникации от утечек, слежки и кибератак, которые могут исходить от иностранных спецслужб или хакеров. С 1 сентября 2025 года использование Tchap обязательно для всех чиновников, включая министров и сотрудников их аппарата.
Rubika (Иран). В Иране WhatsApp заблокирован с 2022 года, а Telegram — вообще с 2017. Власти считали, что мессенджеры работают в интересах иностранной разведки, собирая информацию о пользователях для других стран. В 2024 году запрет на WhatsApp сняли. Однако за это время активно развился иранский мессенджер Rubika. Он объединяет в себе функционал социальных сетей и видеосервисов. Это одна из крупнейших западноазиатских платформ, у которой уже более 50 млн пользователей. В Иране есть еще несколько государственных платформ, однако ими почти никто не пользуется.
Wechat (Китай). В Китае заблокировано вообще все иностранное. Там нельзя пользоваться (без VPN) ни YouTube, ни Telegram, ни WhatsApp. И довольно давно. Национальное приложение Wechat существует с 2011 года. Там можно почти все, что угодно. Он охватил большинство сфер жизни — онлайн-покупки, заказ еды, аренду жилья и транспорта, развлечения, стриминг и видеосервисы. Госучреждения создают там свои мини-приложения, чтобы китайцы могли пользоваться муниципальными услугами онлайн. Почему написано только про китайцев? Потому версия для иностранцев (а такая у них есть) имеет урезанный функционал. Кстати, попасть в Wechat можно только по приглашению от другого пользователя. Просто скачать и пользоваться им не получится.
Botim (ОАЭ). В Объединенных Арабских Эмиратах голосовые и видеозвонки через иностранные мессенджеры ограничены на законодательном уровне. Для этих функций граждане и туристы могут пользоваться только сервисами местных операторов связи, которые получили лицензию на VoIP и продвигают свое национальное приложение — Botim. В нем можно писать, звонить и отправлять платежи за границу.
Zalo (Вьетнам). Им пользуются около 85% жителей страны. Он создавался как мессенджер, которым можно пользоваться на устройствах с низкими характеристиками и при нестабильном интернете. В нем можно общаться с другими людьми, покупать товары, получать госуслуги, записываться ко врачу.
KakaoTalk (Южная Корея). Самая популярная соцсеть в стране. Ей пользуется 97% жителей. Через него можно получать уведомления о налогах, оплачивать счета, записываться к врачу, пользоваться навигацией и госуслугами. В 2014 году разразился скандал вокруг мессенджера: местная прокуратура заявила, что будет просматривать трафик интернета и мобильных приложений для того, чтобы вычислять людей, которые распространяет фейки. С 2016 года KakaoTalk начал интегрироваться с государством, чтобы включить в свой арсенал госуслуги. Мессенджер занимает доминирующее положение на рынке и остается единственным приложением для официальных коммуникаций между властью и гражданами в Южной Корее. Techwawon (Северная Корея). В Северной Корее есть собственный аналог Telegram и WhatsApp* — мессенджер «Тэхвавон» (Techwawon). В КНДР нет доступа к глобальному интернету, вместо этого там действует северокорейская сеть под названием «Кванмён», что переводится как «Сеть света». В нем можно пересылать сообщения и медиа, а также звонить.
Aitu (Казахстан). В Казахстане до конца 2025 года Вооруженные силы полностью перейдут на использование национального мессенджера Aitu. Его будут использовать все подразделения армии. В Казахстане считают, что использование отечественных IT-решений позволяет исключить утечку данных и обеспечит цифровой суверенитет. С помощью Aitu будут проводить совещания, координировать действия, а не только писать и звонить. Ранее президент Касым-Жомарт Токаев обязал весь госсектор использовать только Aitu.
Line (Япония). С 2011 года, от Naver; после землетрясения 2011 — инструмент спасения. Функции: чаты, стикеры, платежи Line Pay, новости, AI (LINE AI с 2025), web3 mini-dapps. Плюсы: культурные стикеры, популярность в Азии (Тайвань, Таиланд); минусы: влияние Tencent (приватность). Социальное влияние: спасал жизни в катастрофах.
BiP (Турция). С 2013 года, от Turkcell с господдержкой; после бана WhatsApp 2016. Функции: чаты, видео, платежи, интеграция с банками. В 2025 году — 60 миллионов (70% населения). Плюсы: локализация; минусы: цензура, слабая шифровка. Влияние: рост после банов; прогноз: 75 миллионов.
Дія (Украина). С 2020 года. А с 2022 года все госуслуги в стране можно получать онлайн, безналичная оплата. А в марте 2021 года Верховной радой был принят закон, согласно которому электронные паспорта производства сервиса «Дія» были приравнены к бумажным документам. После начала специальной военной операции в мобильное приложение «Дія» был добавлен чат-бот «e-enemy», позволяющий обывателям сообщать о присутствии российских солдат. Позже приложение стали использовать для доносительства на украинцев, сотрудничавших с российской армией, и пророссийски настроенных граждан. Разработчиком приложения является американская фирма EPAM Systems, которая была основана в 1993 году выходцем из Белоруссии Аркадием Добкиным. Фирма имела широкую сеть представительств по всему миру, в том числе на Украине, Белоруссии и в России, но свернула бизнес на территории нашей страны после начала специальной военной операции. Ну а в Белоруссии Александр Лукашенко прямо обвинял Аркадия Добкина в «финансировании протестов», охвативших страну в августе 2020 года после подведения итогов президентских выборов.
Этот факт лишь немного приоткрывает то, чем на самом деле является «Дія» и откуда её корни. Данная цифровая платформа разрабатывалась в рамках программы «Прозрачность и подотчётность в государственном управлении и услугах» (ТАPАS), финансируемой Агентством США по международному развитию (USAID) и Министерством международного развития Великобритании (UK AID), в разработку было вложено 43 миллиона долларов. Целью программы якобы являлась организация цифровых инструментов управления Украиной, которые «улучшат прозрачность и подотчётность правительства, снизив элемент коррупции», а предоставление государственных услуг было лишь на третьем месте. С 2016 года ТАPАS играет основную роль в продвижении реформ электронного управления Украиной. В рамках программы была организована электронная система государственных закупок Prozorro, посредством которой государственные и муниципальные заказчики объявляют конкурсы на закупку товаров, работ и услуг, а предприятия соревнуются за эти государственные контракты, естественно, под внешним контролем. В рамках ТАPАS с 2017-го по 2021-й было принято несколько законодательных актов, которые стандартизировали деятельность государственных органов Украины в области «открытых данных». А под этим термином подразумеваются данные, которые производятся внутри государственного аппарата. Это могут быть сведения как о самом государстве, так и информация о том, что госорганы собирают и обобщают при выполнении своих функций. Бывший руководитель Агентства США по международному развитию (USAID) Саманта Пауэр не скрывает, что цифровые платформы способствуют не только снижению коррупции, что это ещё одна из форм борьбы США за страны «глобального юга», многие из которых сейчас симпатизируют России. Впрочем, не только юга, если учесть, что апробация программы началась с Украины. Теперь Америка опыт этого социального эксперимента, проведённого на украинцах, собирается распространить и на другие страны-сателлиты, превратив их не только в экономические, но и цифровые колонии, которые будут абсолютно прозрачны для США в части государственного управления и финансов.
mRiik (Эстония). С января 2023 года страна начала тестирование этого приложения, за основу которого взята украинская «Дія».
Агентство США по международному развитию (USAID) обещает оказать поддержку всем странам-партнёрам, которые захотят «ускорить собственную цифровую трансформацию путём разработки и расширения собственных возможностей электронного правительства» на основе приложения «Дія». Глава USAID заявила, что начинает сотрудничество по этому вопросу с Колумбией, Косово и Замбией для создания их собственных государственных цифровых платформ.
Обобщая высокотехнологичную деятельность США, становится вполне очевидным, что они уже нацепили на Украину «цифровой ошейник» и полностью контролируют незадачливое государство. Теперь Америка опыт этого социального эксперимента, проведённого на украинцах, собирается распространить и на другие страны-сателлиты, превратив их не только в экономические, но и цифровые колонии, которые будут абсолютно прозрачны для США в части государственного управления и финансов.
МАХ (Россия). VK запустила бета-версию мессенджера Max в марте 2025 года. Включает банки, госуслуги, маркетплейсы и т.д. Структура владения VK наглядно демонстрирует ее тесную связь с государством. Контрольный пакет голосующих акций холдинга (57,3%) принадлежит АО «МФ Технологии». В свою очередь, ключевыми совладельцами «МФ Технологии» являются структуры, напрямую связанные с государством: страховая компания «СОГАЗ» и «Газпром-медиа холдинг». Возглавляет VK Владимир Кириенко — сын первого заместителя главы администрации президента Сергея Кириенко. С 1 сентября 2025 года приложение Max стало обязательным для предустановки на все смартфоны, продаваемые на территории России. Главная и неоспоримая опасность Max заключается не в его технических недоработках или «сыром» интерфейсе — это проблемы временные и решаемые. Ключевая угроза встроена в саму его архитектуру. Находясь в российской юрисдикции, имея закрытый исходный код и будучи обязанным выполнять требования СОРМ (система технических средств для обеспечения функций оперативно-розыскных мероприятий), Max по определению не может считаться безопасным и конфиденциальным мессенджером. Любые заявления о шифровании теряют смысл, когда по закону сервис обязан предоставлять силовикам доступ к переписке пользователей. Это не недостаток, а проектная особенность. Max создается не как конкурент WhatsApp* по уровню приватности, а как его антипод — полностью прозрачный и подконтрольный государству инструмент.
Продвигается в административно-принудительном порядке, в первую очередь, бюджетникам – учителям, врачам, студентам. Это инструмент тотального контроля.
Каждый разговор, каждое сообщение будет доступно для соответствующих органов власти. Любая активность в мессенджере мах, вся переписка, обмен файлами, фотографиями, все стикеры, реакции, подписки, все станет доступно силовикам в реальном времени, доступно станет со всей историей, не важно, стерли вы ее или нет, без всякого судебного решения, без прочих сложных процедур. По большей части это касается любого российского сервиса, любого оператора связи, которые, с одной стороны, обязаны законом все хранить и передавать по первому зову, а, с другой стороны, взаимодействовать с силовыми структурами, которые второй раз уговаривать не будут. В таких условиях россияне живут давно и, можно сказать, привыкли. Но Мах – случай особый. Чем дальше, тем больше становится очевидным, что мессенджер этот делался даже не в коллаборации с ФСБ, а по прямому техзаданию от чекистов. Его задача – не просто передавать данные по первому звонку ФСБ, а превентивно следить за каждым пользователем. Даже не переписка на мессенджере, а сам факт его наличия в телефоне – это не просто дыра в безопасности, но полное отсутствие безопасности. Полный доступ российского государства, враждебно настроенного к собственным гражданам, ко всему содержимому вашего телефона и компьютера, до которого приложение сможет дотянуться, а дотянуться оно хочет и как можно дальше, оно хочет знать все о вас и вашем устройстве. Устанавливая мессенджер Мах вы устанавливаете шпионское программное обеспечение. Что чекисты с выуженной информацией будут делать – это вопрос второй. По опыту мы знаем, что подобного шпиона нам надо бояться не только и не столько в том случае, когда нам есть что скрывать от своего государства. Мы знаем – абсолютно все, что попадает в его руки, оказывается в свободном и не шибко дорогом доступе сразу или почти сразу. Базы перелетов и пересечений границ, трекинг сотовых операторов по вышкам и доступ к городским камерам распознавания лиц, материалы уголовных дел, все адреса всех доставок еды и все данные всех банков. Чем шире доступ отечественных чекистов к данным граждан, тем ярче процветает рынок всевозможных пробивок, тем дешевле любому желающему становится узнать о вашей жизни абсолютно все. Поэтому исходить надо из того, что вся информация, которую соберет про вас мессенджер, будет доступна не только гражданину начальнику, но и ревнивому возлюбленному, работодателю, конкуренту, банку, телефонному мошеннику, спамеру, любому ненормальному, который решит вас попреследовать, каждому, у которого найдется несколько сотен или несколько тысяч рублей, чтобы проявить к вам превышающий приличия интерес. Исходить надо из того, что в российских реалиях общение через мессенджер – это общедоступная информация, что завтра базу, в которую заносятся все данные, продадут, как яндекс-еду или взломают, как аэрофлот и ваши данные и переписки окажутся в общем доступе. В нашем случае репрессивный характер государства, которое собирает данные граждан, исключительно затем, чтобы силовики могли «делать на них палки». Это не единственная проблема. Вторая проблема в том, что, при всей своей свирепой репрессивности, российское государство еще и запредельно коррумпировано и безалаберно, оно не просто себе все собирает, оно еще и по секрету всему свету расскажет за три копейки. Да, мессенджер Мах – это не только билет в ближайший отдел по борьбе с экстремизмом, у которого план горит, но и инструмент для превращения жизни пользователя в общественное достояние. 13 августа 2025 года Роскомнадзор объявил об ограничении звонков по ватсап и телеграм, объявил это борьбой с телефонными мошенниками, хотя больше похоже, что борьба идет со звонками родственников из-за границы и звонками с неодобренных мессенджеров.
Приложение собирается собирать все-все и в фоновом режиме. Приложением крайне недоволен антивирус Касперского, он с очень настораживающей регулярностью обращается к камере вроде бы не делать фотографии, а проверяя ее наличие. Помимо самых обычных разрешений, которые вы даете всем мессенджерам на своем телефоне, Мах видит и может спокойно забрать на свои сервера все данные по контактам, не только номера и имена абонентов, но и все, что записано в телефонной книжке. Приложение имеет постоянный доступ к микрофону не только во время пользования, когда вы, например, кому-то звоните, а всегда может слушать что происходит вокруг вашего устройства. Получает доступ не только к фото, но и к файлам в телефоне вообще, использует доступ к местоположению. Мы прекрасно помним, как государство обращается с теми данными, к которым имеет доступ. Мы — страна, где функция двухфакторной аутентификации в том же телеграме используется не столько потому, что так можно, сколько потому, что обычная форма взлома мессенджеров и других приложений – это перехват смс-кода на уровне оператора связи. В случае с Мах никаких перехватов на уровне оператора не нужно, потому что Мах, по сути, это телеграм, который был взломан еще на момент установки в ваш телефон. С самого начала Мах запускался под российские и белорусские номера, значит, в принципе, не предполагался как глобальный продукт, предусматривающий трансграничное общение. Техническая возможность, конечно, есть – ваш собеседник может скачать и установить Мах, но, чтобы зарегистрироваться, человек должен каким-то образом получить российский номер и смс-подтверждение о регистрации. Таким образом, система изначально замкнута внутри России. Мах отделяет российский интернет от глобального на уровне задумки. Пользователей дрыном загоняют в систему, которая не предполагает связь с зарубежьем. Продукт, который получает неограниченный доступ на вашем телефоне, где все информационные каналы, как минимум, одобрены российским государством, где принципиально отсутствует возможность читать зарубежные источники, где фактически отсутствует трансграничная связь, где каждый абонент зарегистрирован только по российской сим-карте, а значит российское государство знает о нем все. Уже по запуску Мах видно – он делался под идею обособленного российского интернета. Ни один коммерческий продукт не работает подобным образом, не будет ставить таких искусственных ограничений, чтобы им нельзя было пользоваться нигде за пределами страны, любой коммерческий продукт затачивается под бесконечный рост пользовательской базы, никакой сервис коммуникаций не может быть против того, чтобы внучка из Германии смогла поставить себе Мах для звонков бабушке в Россию. В мире, где приватность – главное конкурентное преимущество, коммерческая компания вряд ли будет себя вести как Мах, вряд ли будет недвусмысленно указывать в собственном соглашении с конечным пользователем, что может передавать по запросу властей не только технические данные пользователя, как это делают все сервисы, но и содержание переписок.
Если и есть во всем происходящем нечто удивительное, то это пугающая откровенность и скорость, с которой все происходит. Нынешнего уровня контроля коммуникаций и общественного пространства в интернете им уже недостаточно?
Святой отрок Вячеслав говорил, что в России перед приходом мирового правителя (антихриста) наступит очень тяжёлое время – хуже, чем при Сталине. Он сказал, что кругом будет стоять прослушка, и информация будет собираться сама по себе. Всё будет прослушиваться и обо всём будет известно. Славочка сказал, что даже на улицах будет стоять прослушка. По его словам – из-за прослушки люди не только в домах будут бояться разговаривать, даже на улицах все будут разговаривать шёпотом. И не смотря на эти предосторожности – всё равно, все разговоры людей будут прослушиваться, и фиксироваться – будет абсолютная прослушка всего.
Нас из каждого правительственного утюга убеждают в том, что цифровизация необходима, но никак не могут объяснить – для чего? С одной стороны мы декларируем, что традиционные духовно-нравственные ценности – это фундамент, на котором базируется русская цивилизация, а с другой стороны – наши чиновники демонстрируют приверженность глобальным трансгуманистическим проектам. Но проект «устойчивого развития» не предполагает сохранение национальных государств и национальных суверенитетов. Так про что наша цивилизация? Про душу и вечность, или за растворение в цифровой трансформации? Откуда у нас в мозгах взялась такая ахинея, что только через цифру нас ждет счастье в светлом трансгуманистическом будущем?!
Составила р.Б.Фотиния